Бархатная смерть - Страница 88

– Я думал, эффективнее будет страх перед Рорком.

– Зависит от ситуации. Я думаю, авторитет выжмет больше сока в данном конкретном случае, чем страх.

– И то, и другое в вашем распоряжении, лейтенант. Увидимся через час.

Когда он отключил связь, Ева сделала еще несколько звонков и кое-что набросала для себя. Ей пришлось вообразить, что она сидит на собственных руках, так ей хотелось немедленно позвонить и поторопить Фини.

Пибоди окликнула ее, пока Ева шла через «загон».

– Я поговорила с куколкой – ее зовут Энджел Скарлетт. Она прямо поперхнулась, когда я назвала фамилию старика. Мне кажется, в обозримом будущем ей не светит «Оскар» за лучшую женскую роль. Ее отчет совпадает с тем, что она говорила раньше, но не настолько, чтобы это казалось отрепетированным. – Пибоди крутанулась в своем вращающемся кресле. – Они со стариком соснули часок – уж она позаботилась, чтобы я поняла, что на самом деле они трахались, – а потом она спустилась, решила поплавать в бассейне. Она была там, в бассейне, и вместе с ней еще кое-кто из гостей – это совпадает с их первоначальными показаниями, – когда старик пошел в душ. – Пибоди сверилась с записями. – У бассейна подавали коктейли и канапе. Я так исподволь, небрежно поинтересовалась хозяйкой дома, и она не напряглась. Ава порхала вокруг, как всегда. Насчет мартини ты не угадала, подавали джин с тоником. В то последнее лето старик предпочитал именно этот напиток. Ава сама смешивала джин с тоником. Да, именно она заметила отсутствие старика. Может, Томми поднимется и скажет отцу, что все они тут пьют коктейли? Через несколько секунд он выскочил на балкон отцовской спальни и позвал на помощь. Он уже вызвал «девять-один-один» и уже сдвинул тело в попытке привести старика в чувство. Все это есть в отчетах. Но кое-что новое я нашла.

– Удиви меня.

– Ну, вряд ли ты удивишься, если я скажу, что Энджел не была в восторге от нашей Авы. «Холодная, высокомерная, лицемерная» – и это еще самое мягкое, что я от нее услышала. И еще она заметила, что в те выходные между стариком и Авой были не самые безоблачные отношения.

– А почему? – заинтересовалась Ева.

– Этого Энджел не знала. Ее «большой белый мишка», как она его называла, никогда не разговаривал с ней о делах, не делился семейными тайнами. Ему не понравилось, когда она пожаловалась на Авино отношение к себе, поэтому куколка решила больше эту тему не поднимать. Но она заметила, что Ава и старик были не так приветливы друг с другом, как обычно. В то утро они не пили вместе кофе у бассейна, а ведь у них это было заведено. Куколка заподозрила, что у них произошла размолвка, но никому ничего не сказала.

– Все это запиши и внеси в дело. Может, позже у меня появится ниточка, за которую стоит потянуть. Пока.

При благоприятных условиях поездка на Спринг-стрит стала бы мучительно скучной, но для Евы она превратилась в ожесточенный бой из-за опрокинутой тележки уличного торговца и такси, врезавшегося в гриль, на котором до происшествия поджаривались сосиски. Остановившись за десять автомобильных корпусов от места действия, Ева сразу поняла, что дальше будет только хуже. Водитель такси и хозяин злосчастной тележки деловито мутузили друг друга.

Ева сообщила о происшествии в управление, коротко приказала прислать полицейский автомобиль или патрульных роботов. Разозлившись, она выскочила из машины, вытащила жетон и двинулась вперед. Таксист с лотошником катались по раскиданным по тротуару сосискам и картофельной соломке и колотили друг друга.

– Прекратить! Хватит! Полиция, и я сказала «хватит»! – Она крепко лягнула каждого по ногам. – А ну кончай, не то живо отволоку обоих в участок! И, бог свидетель, если кто-то из вас заденет меня, будете сидеть полный срок за нападение на офицера полиции.

Мужчины обратили к ней свои изрядно пострадавшие лица и принялись выкрикивать оскорбления и обвинения, тыча друг в друга пальцами.

– А ну тихо! – скомандовала Ева. – А вы, люди, что тут забыли? Проходите, поищите занятие поинтереснее. Спектакль окончен. Так, таксист, давай начнем с тебя. Что произошло?

– Еду я тихо, выискиваю пассажиров. – У него был приятный музыкальный голос жителя тропических островов, причудливо контрастирующий с распухшими губами и подбитым глазом. – Вижу парня в половине квартала от меня, он «голосует». Я – к нему. И тут этот, этот… пихает свою тележку прямо на проезжую часть! Прямо у меня перед носом!

– Черта с два я ее пихнул! С какой стати мне ее пихать? Смять в лепешку всю мою тележку?

– Да потому что ты ненормальный псих!

Ева сделала знак таксисту заткнуться.

– Твоя тележка на проезжей части, приятель.

Этот задира, заметила Ева, был ростом вполовину ниже таксиста, с характерным нью-йоркским акцентом, таким же воинственным, как его разбитый нос.

– Ну да, она на этой гребаной проезжей части, но я ее туда не пихал. Чертовы мальчишки ее туда пихнули. Чертова шпана! Взялись неизвестно откуда, один заказывает сосиску с картошкой, я его обслуживаю. А что мне еще делать? А другой тем временем, наверное, сдвинул тормозной башмак. Я оглянуться не успел, вся орава покатила мою тележку к углу. Хохочут, как гиены. Вы только поглядите, что они сделали с моей тележкой! – Он широко раскинул руки, кровь продолжала капать из его носа. – Какого черта они это устроили? Господи, я же только стараюсь заработать на жизнь!

– Можешь их опознать?

– Не знаю. Попробую. Нет, вы только взгляните на мою тележку! Посмотрите на мой товар!

– Я видел этих мальчишек! – Таксист помахал рукой в воздухе. – Видел, как они летели через улицу! На скейтбордах.